Спустя два месяца я понимаю, что прошло все как-то незаметно, и уход за младенцем затмил мой триумф от родов.

Не могу сказать, что этот опыт стал переломным в моей жизни, но точно помню ощущение после – я теперь могу всё и во мне есть какая-то невероятная силища.
Акушерки называют меня ‘amazing birth mama’, и, наверное, если все-таки попытаться осознать этот опыт,то он был действительно amazing.

 

 

Если считать с начала активной фазы, когда схватки пошли без перерывов, то 6 часов, из них потуги - 3,5!

А если с самой первой незначительной схватки, после которой я умудрилась помыть посуду, почитать гайдлайны по родам и выпить вина, то все роды заняли 9 часов.

 

О своей беременности я узнала в Москве в прошлом сентябре. Мысль родить на Бали посетила меня сразу (я уже которую зиму провожу на острове).

Я так многим обязана острову, что мне было просто необходимо родить там. Среди прочих плюсов были здоровая еда, много солнца, сплошное счастье и дешевые массажи ног.
На Бали все сложилось само собой, как это обычно здесь и бывает.

Сначала я подумывала о родах в местном роддоме, но потом эта мысль отвалилась за ненадобностью – я съездила в Буми Сехат, познакомилась с Робин Лим и решила, что буду рожать дома, но с акушерками из Буми Сехат.

 

Сама клиника показалась мне слишком обшарпанной и неопрятной - too hippy.

(курсы, йога, бассейн, приемы у акушерки, гомеопат, остеопат, акупунктура, что там еще?)

 

В Москве раз в неделю ходила на беременную йогу.

 

На Бали я полностью отдалась гедонизму – ходила на массаж ног, лимфатический массаж и по полчаса в день плавала в бассейне (ну, как плавала – висела на бортике и всматривалась в джунгли).

 

С акушерками я познакомилась в Буми – ходила к ним на прием раз в две недели, получала свою порцию органических витаминов и примулы вечерней, выслушивала комплименты по поводу того, что я super healthy mom, и счастливая ехала домой.

 

Надо сказать, в Буми Сехат не принято делать гинекологически осмотр беременным, если они сами о нем не просят.

 

Так что, со времени приезда на Бали я не сдала ни одного анализа и не прошла ни одного осмотра.

Я была уверена, что моей акушеркой станет Робин Лим – человек года 2011 по версии CNN.

 

Мне очень льстило, что у меня будет принимать роды личность такого масштаба. Но когда я познакомилась с Робин лично и общалась с ней на следующих визитах, я все больше убеждалась, что на родах ее видеть не хочу. Она очень харизматичная, но ее присутствие на меня давило. Она была как строгая учительница в школе, чей авторитет не подлежит сомнению.

К счастью, на время моей ПДР Робин должна была уехать в Италию.

Мне дали телефон другой акушерки Эрин. Худощавая, большеглазая и улыбчивая, Эрин сразу стала шутить со мной, обниматься и раздавать комплименты. Оказалось, что на родах дома присутсвуют три акушерки. На осмотр моего дома Эрин привела Лиан, которая была копией моей подруги детства. На УЗИ Эрин познакомила меня с Реной – индианкой, которая живет на Бали.

 

Вечером мы смотрели сериал “Борджиа”. У меня странно потягивало живот (тренировочных схваток у меня не было). И я заподозревала начало.

Помнила, что перед родами надо выспаться и помчалась скорее спать, но в 3.15 я проснулась от первой схватки. Пыталась себя заставить уснуть обратно, но от внутренней ажитации уже не получалось. Тогда я решила выпить вина. Спустилась вниз и залпом выдула бокал красного. Помыла посуду и стала бегать взад и вперед. На всякий случай изучила гайдлайн акушерок про стадии родов и перечитала материал tres-bebe.

Дальше у меня случилось bloody show. Не знаю, что это по-русски (прим.ред. слизистая пробка). И я решила, что пора писать акушеркам.

До этих пор писать мне было как-то неловко. Но когда в 6 утра схватки пошли не прекращаясь, я отправила смс Эрин и Лиан, что у меня все очень сильно и что я очень несчастна и слаба. Они обещали приехать к восьми.

 

Невыносимо болела спина и тянуло низ живота.

Я разбудила Витю (акушерки велели щадить близких, пока совсем не припрет) и попросила набрать ванну. Сама я в это время стояла под душем подставляя поясницу под горячую воду.

 

 

Пыталась прилечь на кровати, но уже больно было и лежать.

 

Пыталась освоить фитбол, но не поняла как.

 

Пыталась повиснуть на перилах на веранде.

 

В итоге, я носилась из душа на веранду и обратно. Под конец я просто cтала ползать по вернаде. Больше всего хотелось как-то врасти в пол и исчезнуть.

 

Помогала горячая вода на поясницу.

Интресно, что мне не требовалось ничье присутствие, мне не нужны были ни акушерки, ни Витя.

 

Я поняла, что это – моя личная история. Вызов моему организму и тест на умение расслабляться вопреки боли. В редкие моменты просветления сознания я пыталась работать с каждой схваткой – отпускать обиды, например.

 

Мне хотелось укутаться во что-то теплое, а полотенца как назло быстро намокали и были холодные. На Бали на рассвете очень прохладно. Разрдажал холодный каменный пол. Я ждала, что встанет солнце и станет жарко. Стояла на четвереньках попой к джунглям и рассвету – грелась :)

 

Еще мешало непонимание того, на какой стадии родов я нахожусь. Схватки не прекращались, они не шли волнами, они просто были всегда – такого не было ни в одном гайдлайне. И это смущало.

 

 

Сначала носилась в трусах и лифчике по дому, потом после душа сняла с себя все. Куталась в полотенце.

 

А ты пользовалась чем-то из этого (массаж, etc)?

Массаж мне делали акушекри. Их руки меня выручали, я просто молча брала руку в свою и показывала где массировать – без слов.

Душ я включила на полную мощность, чтобы хоть как-то согреться на рассвете на открытом воздухе и чтобы уменьшить боль в пояснице.

Были не аромасла, а какая-то успокаивающая смесь, которую мне капали на язык. До сих пор не знаю, что это было, но эту же смесь можно капать и малышу на темечко, когда он беспокойный.

Я не знала, как использовать фитбол, поэтому пообнимала его полминуты и бросила.

Вместо каната и шведской стенки у меня были перила на веранде, я попробовала сделать пару асан для беременных (зачем?) и тоже бросила это дело.

C дыханием у меня всегда были проблемы: я не умею правильно дышать ни на йоге, ни на беге, нигде. Поэтому в беременность я забила на это, решив, что все равно в самый ответственный момент перестану делать что-либо по инструкции. И оказалась права.

 

Любимый не знал, чем помочь. Помыл ванну, но не смог ее набрать, так как наш бойлер не успел нагреть столько воды. Он прибегал ко мне с идиотскими вопросами вроде «а не заказать ли нам еду?».

Акушерка приехала около восьми, т.е. спустя два часа после начала активных схваток. Я лежала на диванчике на веранде голая ослабевшая и жутко несчастная в полубреду. Когда я открыла глаза, Эрин склонилась надо мной как в кино. Ее лицо чуть ли не сияло. Акушерки не настаивают на том, чтобы проверить раскрытие. Но мне очень хотелось, чтобы мне поскорее сообщили, на каком же я этапе. Не знаю, почему считается, что проверка раскрытия – это противно. Эрин сделала все как-то ласково и нежно. Она была очень удивлена тем, что там уже голова! (Вот почему схватки были такими сильными). Затем приехали Лиан и Рена, которые по очереди массировали мне низ живота и пояницу. Все это время я была с закрытыми глазами.

А когда потуги начались - как ты поняла?

Как только приехала Эрин и сказала мне про головку, схватки сразу прекратились.

Вскоре начались потуги. Как мне объясняли молодые мамы – потугу ни с чем не спутаешь. И это действительно так. Я просто поняла, что вот, она пришла.

 

Я все еще лежала на диванчике поджав ноги и сначала тужилась на боку.

При каждой потуге болел низ живота, и мне не очень хотелось тужиться. Но не тужиться нельзя. Все шло очень медленно.

 

Акушерки предложили мне потужиться на корточках, я долго не хотела, но мне хотелось как-то ускорить процесс, и я села на корточки повиснув на руках у Лиан.

 

Потом опять легла на бок, потом пошла на унитаз. Я меняла положение раз десять. Потуги стали основной частью родов. Они длились три с половиной часа!

 

На каждой потуге акушерки дружно кричали мне в вагину: “Wow! You’re doing a great job” и чередовали это с пением Гаятри Мантры. Это меня и смешило, и раздражало одновременно.

 

 

Когда Исайя родился, а произошло это в итоге на кровати, со мной рядом были три акушерки и, как выяснилось, Витя, который не отрываясь смотрел в меня весь последний час.

 

Мне положили малыша на живот, малыш был очень чистый, как будто совсем без смазки. Он не кричал, а просто смотрел очень внимательно на всех, очень вдумчиво. Особенно долго на Витю. Я говорила ему «привет». И он почти сразу покакал. Мы попытались его приложить к груди и вроде все получилось.

 

Еще до того, как вышла плацента, я бросилась звонить маме в Москву и поздравлять ее с внуком.

 

Мы ждали, пока она отпульсирует. Произошло это где-то через час или меньше. Позвали перерезать Витю. Потом акушерки стали разглядывать плаценту, сказали, что она очень аккуратная и в виде сердца.

Нет, конечно.

 

Зато здесь принято есть плаценту для скорейшего восстановления после родов. Я, разумеется, не могла пропустить такой опыт. И попросила акушерок дать мне кусочек. Они намазали ее медом, и я ее съела. Надо сказать, восстанавливалась я действительно быстро.

 

Насколько я помню, малыша просто обтерли.

 

Как проводили оценку по шкале Апгар? (на тебе - забирали)

Я вообще этого не заметила.

Только потом, когда акушерки ушли, я прочитала бумагу, которую они оставили. Там был описан весь процесс родов и всякие заметки, причем, на индонезийском. Выяснила, что по Апгару мы набрали 10 баллов.

 

Помогали ли с первым прикладыванием?
Помогали, но опять же я запомнила. Все как-то само собой произошло – очень естественно. Я просто знала, что малыш сразу поймет, как брать грудь – так и вышло.

 

Захотелось есть через несколько часов.

Дома из еды были только финики и орехи. Их я и ела, поздно вечером Витя привез курицу из кафе.

 

Честно говоря, я до сих не понимаю, почему девушки без осложнений едут рожать в роддом.

 

У меня была такая мощная уверенность в том, что я справлюсь и что все пройдет гладко, и что просто не может быть иначе.

В акушерках я тоже была уверена на сто процентов, хотя даже не спросила про их регалии и предыдущие места работы. Мне просто было с ними очень комфортно.

 

Уже во время родов я поняла, что они действительно очень квалифицированны. Мой сын был очень крупным – 4 кг. Он шел с рукой у головы. Лиан это почувствовала прощупав мой живот. Как я потом вспомнила, Эрин провернула какую-то хитрую манипуляцию с шейкой матки, чтобы не было разрывов. Они смазывали мне промежность теплым оливковым маслом.

Не хочу никого обидеть, но мне кажется, что в московском роддоме с такими вводными данными – крупный ребенок, ручка у головы, медленные потуги – вокруг родов было бы гораздо больше паранойи, которая обязательно передалась бы и мне. Здесь не волновался никто. И удивительно – прямо перед тем как выйти, малыш одернул руку от головы. Я знала, что мы с ним работаем в команде, и акушерки поодерживали во мне эту уверенность.

 

Роды – это всего один день твоей жизни и его точно можно пережить.

Для меня самым сложным психологически оказались не роды, а неделя после них. Мне тяжело далось осознание того, что я теперь не свободный человек.

Поэтому я бы рекомендовала всем слушать не столько про чужие роды, сколько истории про первые недели жизни малыша и про то, что поменялось в голове у новоиспеченных мам.